Эротический массаж
23.06.2016Теперь представим, что этот моральный агент, исповедующий те же нравственные принципы, но придерживающийся консеквенциализма правила, должен выбрать между следующими двумя правилами. Правило 1: всякий раз, когда индивиду предлагают выбрать между заключением договора, предполагающего сексуальные домогательства (действие l), и отказом от такого договора (действие о), ему следует выбрать действие о. Правило 2: всякий раз, когда индивиду предлагают выбрать между действием 1 и действием о, ему следует выбрать действие 1. Очевидно, что моральный агент выберет правило 1, поскольку это правило ведет к более предпочтительному по Парето исходу, и, следовательно, общественный исход будет (о, о,о).
Поскольку исход (о,о,о), несомненно, более предпочтителен по Парето, чем (1,1,1), приведенный выше пример показывает, что консеквенциализм правила отличается от консеквенциализма действия не только в отношении рекомендаций, но и в том, что может привести к более предпочтительному по Парето выбору. Примечательно, что аргумент в пользу запрета определенных добровольных сделок в данном примере основан на консеквенциализме (пусть и на консеквенциализме правша). Здесь нет обращения к деонтологической этике, как это часто бывает, когда происходит вмешательство в свободный выбор людей. Хотите расслабиться? Попробуйте эротический массаж.
Аргумент больших чисел— а именно способность морально различать между отдельным действием и большим числом таких действий, не отказываясь от принципа Парето, — поможет нам в анализе некоторых практических политических тем. Он может предоставить нам необходимые основания, если мы захотим запретить «контракт желтой собаки», как это было сделано Актом Норриса—Ла Гардия в 1932 году. Можно утверждать, что если некий рабочий предпочитает отказаться от права вступления в профсоюз, чтобы получить определенную работу, для которой этот отказ необходим, то это может быть улучшением по Парето. Но если «контракт желтой собаки» узаконен, то такие контракты будут предлагаться множеством предприятий, и условия работы в тех местах, где нет «контракта желтой собаки», могут ухудшиться настолько, что те работники, кто принципиально не желает отказаться от права вступить в профсоюз, будут жить хуже. Разумеется, мы должны построить модель и показать, что это верно для реалистических экономических сценариев. Я же, со своей стороны, продемонстрировал здесь, что это логически возможно, даже в обществах с конечным числом граждан. После этого мы можем провести четкое различие между разрешением на заключение такого контракта между одним работником и одним работодателем и узакониванием таких договоров в общем.